Русская старина

Иванушка и Настенька

Жил старик и баба. У их была мельница с двенадцатим воротам. Она сама муку брала и молола, закрывалася по часам и открывалася. Истерялась у их мельница. Мужик почал разыскивать справщика. Вот он ездил-ездил, проездил года два. Вот он еде домой. Попадается ему навстречу голыш. „Куда, дядя, едешь?“. Он и говорит: „Стерялась мельница; еду разыскивать справщика“. Он говорит: „Что дашь? Я тебе справлю“. Говорит: „А што тебе надо?“ Говорит: „Отдай мне то, ково дома не знаешь“. Вот он думал-думал. Говорит: „Отдам!“ Он говорит: „Едь домой, мельница буде готова“.

Вот он приехал домой. Баба родила двойнят: Настеньку и Ванюшку. Они росли не по годам и не по часам, а по минутам. Вот он их благословил, дал платок и гребеночку и дал Ивану-царевичу иголку без ушек, и оне побегли. Приходи голыш через трои сутки. Говорит: „Где оне?“ А мужик говорит: „Они уже вбегли к тебе“. Вот он их догонять. Совсем уже догнал. Настенька кинула гребеночку. Вырос густой дремучий лес, что не пройти и не проехать. Вот он побег в кузницу, наковал топоров, пил и начал себе дорогу расчищивать. Расчистил дорогу и опять их догонять. Настенька и говорит на Ванюшку: „Ванюшка-братец, приклони ушко к земельке. Не бежит ли за нам недобрик“. А он говорит: „Так бежит, только земля дрожит“. Вот они опять в беги. Вот они прибегли к озеру. Настенька как махнула платком, так и перелетели. Тогда они пошли потихоньку. Ну, вот Настенька и говорит: „Ванюшка-братец, влезь на елинку, погляди в долинку — не видать ли где огоничку?“ А Ванюшка влез, говорит: “Настенька-сестрица, видно тузенький-тузенький“. „Ну, пойдем, говорит, туда“. Вот оне шли-шли, пришли к избушке и говорят: „Избушка, избушка, повратись туда задком, сюда передком“. Избушка повратилася. Они влезли в избушку, нашли в столе просвирочку, взяли съели. Сидят — дожидают.

Приходя старичок с ружейцом и с собачкуй. Вот он и говорит: „Иван-царевич, как ты сюда попал?“ Он рассказал. Вот он и говорит: „Я завтра буду помирать, а ты меня похорони вот там под дубом“. Вот он и говорит на ружейцо: „Как ты меня слухало, так и Ивана-царевича слухай“. И на собачку говорит: „Как ты меня слухала, так Ивана-царевича слухай“. Вот он помер. Они ево похоронили, и стали они вдвоем жить. Настенька взгрусла; захотелось ей к реке сходить прогуляться. Приходя она к реки, а на той стороне реки ходя голыш с гармонней, нарядившы. Говорит: „Настенька-сестрица, возьми меня замуж!“ [так!]. Она говорит: „Как же я тебя возьму, если у меня брат есть“. Говорит: „Скоро мы твово брата сгубим! Я чем хошь, тем побделаюсь“. Ну, вот она говорит: „А как же я тебя возьму“. Он говорит: „Махни платком, я и перлечу к тебе“. Вот она махнула платком, он и перелетел к ей. Они и пошли. Пришли домой. Он обделался ложкуй. Приходит Иван-царевич, собачка начала ложку грызти. Настенька говорит: „Иван-царевич, отгони ее, у нас и так ложек мало“. Он отогнал. Потом голыш научил ее: „Проси зайцева молока. Ево зайцы разверзают“.

Вот он встал и пошел. Пришел в лес, лежит зайчица. Он говорит: „Зайчица, зайчица, если не дашь молока, я тебя вобью“. Вот он кинул ей пузыречек. Она надоила и говорит: „Возьми моево зайченочка. Он табе пригодится“. Он принес молоко. Она не выпье, а возьме за кровать и вылье. Потом голыш ее научил: „Проси теперь лисичьего, лисицы ево разверзают“ и т. д. Достает лисье молоко и лисенка, затем волчье, потом медвежье, потом львово. Пошел в лес; лежит львица.

Он говорит: „Львица, если не дашь молока, я тебя вобью“. Она говорит: „Не тронь меня, я тебе дам молока, давай пузыречек“. Он кинул ей пузыречек. Она надоила. Говорит: „Возьми моево львенёночка, он тебе пригодится“. Вот он принес домой молоко. Он подал ей. Она не выпье, а за стенку вылье.

Потом голыш научил ее, что, говорит, пускай сходе в тятькину мельницу за мучицей. Ево там запрут. Вот он пошел, взял свое зверье, ружейцо и пошел. Пришел в мельницу, стал насыпать мешочек. Только вышел, и закрылась мельница, и зверье все закрыло. Вот он посидел-посидел около мельницы и пошел. А пока он ходил, голыш с Настенькуй свили три каната: шелковый, пеньковый и волосянный. Вот он пришел домой. Настенька и говорит: „Ванюшка-братец, вот я нашла на чердаке три каната. Попробуй-ка их разорвать“. Он шелковый как обвил кругом рук, так и разорвал, пеньковый обвил кругом рук и разорвал, а волосянный, как обвил кругом рук, натянулся, и врезалися в руки волосы. Вот тогда и выскочил голыш. „Теперь, говорит, мы тебя скоро разверзаем“. Вот он заплакал. Говорит: „Дайте мне хоть баньку стопить“. Оны растопили баню, и он пошел топить. Он пришел и взял залил.

Летит ворон: „Кар, кар, Иван-царевич, топи баню, не торовись, твое зверье уже четверо двери разгрызли“. Пришел голыш в баню. „Ты чаво не топишь!“ А он: „Дрова, говорит, не горят — сырые“. Вот оне опять разожгли, а он опять залил. Летит ворон: „Кар, кар, Иван-царевич, топи баню, не торовись, твое зверьё восемь дверей разгрызли“. Вон вышел из бани, смотри. Летит опять ворон: „Кар, кар, Иван-царевич, топи баню, не торовись, твое зверье уже двери все разгрызли“. Вот приходя опять голыш с Настенькуй. „Почему, говорит, опять не топишь? Теперь, говорит, мы тебя скоро разверзаем“. Вот он говорит: „Дрова не горят — сырые“. Зверье и приплыло. Перва ему руки разлизали (волосы вытягали), подали ружейце ему в руки, а сами легли отдыхать. Приходя голыш с Настенькуй. „Теперь, говорит, мы тебя скоро разверзаем“. Он навызыкнул свое зверье. Они начали грызти их. Голыша совсем загрызли, а Настеньку он пожалел. Настенька взяла два зуба голышевых, завязала в платок. Вот он взял Настеньку приковал к дубу и поставил две бочки: голышеву и себе. И говорит: „Если ты меня жалеешь, то в мою бочку слез больше нальешь. А если голыша, то в голышеву больше слез нальешь“.

Недалеко на озеро выходил недобрик с семью головам, и каждую ночь ему осужали по человеку, и как раз осудили цареву дочку. [Иван-царевич ее спасает, на ней женится. Жена сожалеет Настеньку, просит ее отковать. Иван-царевич соглашается. Настенька им кидает в головы по зубу — они помирают. Зверье их находит и делает живыми посредством живой и мертвой воды. Настеньку они разрывают по коневьим хвостам. „Стали жить, поживать, да добра наживать“].

...назад              далее...