От собирателя

С давнего времени, любя и изучая тексты произведений А. С. Пушкина, я обращал особое внимание на язык писателя и отношение Пушкина к фольклору. По данным вопросам, начиная с 1906 г., мною опубликовано немало небольших статей и заметок в разных изданиях, особенно в трудах Академии Наук и Государственного Географического общества.

Отыскивая новые материалы по пушкинскому фольклору, я занялся специальным изучением сказочных и песенных материалов в области двух имений семьи Пушкина: селе Михайловском (б. Опочецкого у., ныне Пушкинского района) и в селе Большом Болдине (б. Лукояновского у., ныне — центре Болдинского района).

Во время поездки в Михайловское в 1927 г., по командировке Географического общества, мне удалось записать в Пушкинском районе, в окрестностях с. Михайловского, более 50 народных сказок и легенд, которые показались мне весьма интересными по содержанию и изложению. Некоторая часть записей имела более или менее близкое отношение к сказкам самого Пушкина или к его записям народных сказок и легенд.

Поездка в с. Болдино, в следующем 1928 г., тоже по командировке Географического общества, дала мне возможность увеличить мое собрание на 18 сказок, не менее интересных, среди которых тоже оказался материал, имеющий отношение к сказочным текстам и записям Пушкина.

После этих поездок, по счастливым случайным знакомствам с жителями Бежаницкого р. (б. Новоржевского у.), местности территориально близкой к Пушкинскому району, я имел возможность записать довольно любопытные сказки и легенды. Здесь, между прочим, оказались 3 легенды, близкие к записям Пушкина.

Весь этот материал и составляет содержание настоящего издания.

Данные тексты ясно отражают то богатое сказочное окружение, своего рода народную литературную атмосферу, среди которой жил и творил наш величайший поэт.

Всего мною записано 102 сказки, в числе которых находится 19 сказок и легенд, имеющих близкое отношение к сказкам, которые написаны Пушкиным, или к его записям сказок и легенд.

В остальных сказках мы видим много общего со сказками Пушкина по языку, складу речи, типичным выражениям, сказочным образам и мотивам, по художественному стилю вообще, который объединяет сказки Пушкина и народные русские сказки.

В фольклорном отношении наши записи имеют также и собственное право на внимание, потому что записей сказок с мест, в которых они мною собраны, мы имеем очень немного. Так, например, в богатом собрании А. Н. Афанасьева — „Народные русские сказки“ — нет ни одной сказки из Псковской области. В издании А. М. Смирнова — „Сборник великорусских сказок Архива Государственного Географического общества“ (Пгр., 1917) — из б. Псковской губ. мы находим 16 сказок (вып. 1, стр. 337—366, №№ 99—114). Однако среди них нет ни одной, близкой к стихотворным сказкам или записям сказок у Пушкина, и только одна сказка записана в Пушкинских местах, в б. Опочецком у. (№ 101). В сообщении Н. Г. Козырева „Семь сказок и одна легенда Псковской губернии“ („Живая Старина“, вып. II—IV, 1912, стр. 297—308) — тоже нет ничего, относящегося к текстам Пушкина и к Пушкинским местам.

Недостаток материалов по сказочному преданию Псковской области и Болдинского р., конечно, немало затрудняет изучение сказок Пушкина и его записей народных сказок.

Что касается характера моих записей, то большинство записей, согласно с установленными в науке требованиями, передает с возможной и необходимой точностью речь тех сказочников, от которых она записана. Я не удалялся в крайнюю сторону строгой, последовательной фонетической передачи местного говора, так как в этом случае, во-первых, я не мог и не успел бы записать всего мною слышанного, во-вторых, материал, записанный фонетически точно, был бы пригоден лишь для лингвистов, но затруднял бы чтение текстов для большинства лиц, интересующихся русскими народными сказками со стороны литературной. Поэтому, записывая сказки орфографически, я не упускал случаев указывать важнейшие типичные особенности местной народной речи, чтобы сохранить колорит местного говора. Так я поступал во всех записях, сделанных в разных местах и в разное время. Местные особенности языка данных сказок, отразившиеся в моих записях, я указываю в заметке, озаглавленной: „Для читателя“.

Необходимые пояснения и указания к приведенным текстам сказок и легенд даны мною далее, в разделе, где приводится характеристика сказочников, указания на время и место записи, варианты записанных сказок и т. п.; дается также оценка записанных мною сказок со стороны литературной и приводятся указания на отношение их к текстам Пушкина.

В заключение я должен принести искреннюю благодарность всем тем учреждениям и лицам, которые доставили мне возможность собирать, изучать и издать предлагаемые тексты сказок и легенд. Благодарю, во-первых, Географическое общество, по командировкам которого я посетил Пушкинский район и Болдинский район, во-вторых, акад. И. И. Толстого и доктора филологических наук Н. П. Гринкову, рассмотревших мой настоящий труд и давших о нем рекомендательные отзывы. Я очень сожалею, что моя искренняя благодарность не может дойти до одного лица, очень много помогавшего мне в изучении этих (и других) сказок моего собрания — покойного профессора Николая Петровича Андреева, который прочитал все данные сказки и указал мне большинство вариантов к ним. Я всегда очень ценил и никогда не забуду его доброжелательного и бескорыстного участия в этой моей работе.

С особенною признательностью я ценю доброе участие в деле издания настоящей книги глубокоуважаемого президента Академии Наук СССР С. И. Вавилова.

В. И. Чернышев

 

 


...назад              далее...