Русская старина
(сайт сказок)
Два брата
Вот жили два брата: один богатый, другой — бедный. Вот у бедного брата детей много, а богатый жил один. Вот они отделённые. Как он ни сядет обедать, богатый брат, — все ему невесело. А те подойдут — тем все весело. Помочать мочонки в воду — тюрю [сделают] — по праздникам, а ребята все грохочуть.
Однажды пришел брат под дверь и дюже захотел посмотреть, как они сладко едять. Пришел, покушал, и всю чашку оплёл с ними — тюрю.
— Ну, брат, пойдем с нами, поедим. Вот так они с недельку пожили вместе. Жена опять заритовала: «Нет, нехорошо!» — и согнали они их.
— Как, брат, у тебя ведь дети стоять (Т.е. выживают)? А бедный говорит:
— Как твоя жена затяжелеет, возьми меня кумом.
— Ну дак што ж, я возьму!
— От меня дети ведь стоять, я буду счастлив. Вот он — ждать-пождать. Жена-то родила. А он [богатый] тут позабыл, што брату обрёкся. Собрал на пир тут богатых кумовьев и кума. Жена (бедного брата) и смеется:
— Как ты богу [ни] молил, тебя брат не ублаготворил.
Тот от скуки:
— Пойду посмотрю на беседу!
— И, дурак, как туда незванный пойдешь? Зачем затеял иттить?
Приходя — у них пир горой там, пьяные. Кушанья на столе. Он от совести подошел к столу.
— Брат, дай лошадь!
— На што тебе?
— Да потить дуб срубить — привезти. Она ему, лошадь, и не нужна. Он думал, што он ему стаканчик назовется [нальет] — он за столик двинется. Так и думал: «Выпью я — попаду в пир. На стороны-то скажуть, и я кумом был».
Ну, [в]сёт-ки выпить не попало, и вся его мольба пропала. Ну, хотя взял лошадь и пошел в лес. Привязал он к дубу, тякал, тякал [топором] — а этыю лошадь звали Максимка (мерин Максимка!) — упала осина и убила мерина Максима. Тот с горя пришел к брату и говорит:
— Ну, брат, несчастье случилось!
— Какая же несчастья?
— Да вот, рубил осинку и убил Максимку. Тут брат — на него в суд подавать. Вышли повестки — ехать в суд. Жена и говорить:
— Эх, незачем было ходить! Вот тепере, дурак, путайся!
— Ну што, жена, над кем греху не бываеть? Бяда. Ну, поедем, посудимся — сразу в острог не посбдють.
А ехать-то было далёко, как у нас, вишь, едуть отколе на суд. Пришлось ехать на одной лошади с братом. Заехали к попу ночевать. Ну, да ведь богатых везде почитають и везде за стол сажають. У попа же жена тольки родила. Положили его на печку, дитя. А он [бедный] как ехал, так и влез обогреться. А ехал дорогой голодный. Они за столом сидять да друг друга угощають. Он через дитя все глядь да глядь на стол, хватились — он уже дитя (готов!) задавил.
Што делать мужику-бедняку? Еде поп на суд на него, судиться. Ехали, ехали — подходи [т] лог крутой, могучий. Там детишки коров стерегуть. «Ох, дай, я прыгну в этот лог, расшибусь!» Вдруг гора-то и сдвинулась и подавила этих детишек. Собрались тут отцы брать тово мужика в тяпцы. А поп говорить (как он духовный, бить не велить): надо ехать просить. Тут с испугу мужик набрал пазуху каменьев.
Вошли они к судьям судить [ся], он первым долгом говорить:
— Судить-то суди, а глядите сюды! — показывае на грудь. А ведь в старину судьи были дураки: «Гляди, у него денег много, всех подбрит нас!»
Вот они стали судить брата за лошадь. Спросили, как он богу молил, как за лошадью ходил. Те братья по совести рассказали. Присудили судьи [богатому] дитё брату отдать последнее. Он говорит:
— Я всего двора не возьму за дитё! — етот богач. Спрашивают у бедняка:
— А чем согласишься?
— Да деньгами!
Те обложили ему сто рублей.
Тут попа судить стали. Рассказал [бедный] по совести, как он голодный был, как задавил. Присудили попу — отдать [ему] попадью: он приживеть им дитя. Поп и говорит:
— Э, я не оддам, ни за какие мильоны!
— Аль как согласишься?
— Да деньгами!
Присудили бедняку двести рублей — попу отдать бедняку вместо попадьи.
Семь человек мужиков теперь этих судить..
— Ну, вы как? Рассказали по совести.
— Вы видали этую гору?
— Видали.
— Вы пойдите, с ней прыгните, тогда будем судить.
— Э, нет, там свою жисть положишь! Спрашивают бедняка:
— Чем согласен с семи взять?
— Деньгами!
Присудили кажному по семьсот отдать ему. «Вы от своей смерти откупаетесь, а он хотел задаром свою душу положить!»
Осудили их — он собрал денежки. Каменья пометал, а деньги за пазуху положил. И поехал с суда, зыграл (т.е. запел) — никому ни копейки не дал.
А жена-то его ждёть — по-коровьи реветь:
— Э, теперя Степу мово посадили! Приходит сосед, уговорил ее:
— Што ревёшь? Не удавится — явится.
— Ох, тебе-то хитро! Как бы ты не ходил титором, тоже бедней меня был!
— Што ж, он тебе, приеде, обует, што ли, оденет?
— Да нет, с горем одеваемся, обуваемся.
Вдруг и муж заявляется. Сял на коник, улыбается.
— Што — тебе дико и чудно?
— Я тебя ждала, все глаза проплакала.
— Ох, я табе привез радость!
— Какую же радость, кроме горя?
— Ох, жана, поди-ка ты в лавку, купи ты Тишке книжки!
— И, дурак, чево вздумал!
— Ну, поди в лавку, купи Таньке раздуванку!
— Што ты сидишь мелешь? Аль на суд съездил — с ума сшел?
— Я с ума не сшел, а много денег нашел.
И с детьми говорить: «Ну и право! Он ведь обезумел».
— Да я тебе денег много покажу и про свою страданье расскажу.
Он в руки деньги те взял и всю свою прохожденье ей рассказал.
— Ах ты, старичок, как ты жив остался?!
— Я плохого никому не делал, так и мне бог дал!
Вся сказка.
Объявления
