Русская старина
(сайт сказок)
Девки вечерушки справляли
Вот в одной диревни были виселыи девки. Так они висилилися, на вячарушки собрались — нашли они пустую избу. И там они играють и пляшуть. Такой гармонист появилси.
Был гармонист весёлай. Ево всегда по свадьбам брали. Где, где он не был по свадьбам!
— Ну я везде был: у царя был, по таким балам был! Я ящо у чертей не был!
Вот вдруг подкатилась коляска.
— Пожалуйте, товарищ, к нам на беседу!
Вот он привез ево [гармониста]. Играл, играл он — все пляшуть, и вдруг запотел он. А там завеси висять, всякие по вырезу. Как они заигралися, оплясалися, он взял да завесью утерся и видить, што не люди, а куцые с рогами, с хвостами пляшуть. Прислуги у них там — удушленики, утопленики. Вот он играл, играл, да пора домой.
— Ну што тебе за работу? Показали они ему:
— Вот уголья, вот деньги.
Когда он утерся занавесью, тогда уголья — нормальные деньги оказались. Кода они показывали уголья, он сказал:
— Сыпьте мне этих уголькёв: у мене самовар нечем становить. Сыпьте мне мяшок!
Вот они насыпали и проводили ево домой. Кучер удушельник, а в оглоблях запряжоны утопленники. Вот когда он ко двору подъежжае, он не боицца:
— Ну, Максим, ну, Максим, подтянись!
— А ты мене знаишь?
— А как же; зачем ты сюда в оглобли вошел? Я ведь знаю, што ты удушилси.
— А ты мене почем видишь, што я тут? Потом они ево ссадили — он скоро на улицы проявилси, иг-раюцца. Эх, девки круг яво собралися с вичарушками со своими:
— Пойдем, Ванька, погуляем, время проведём! Вот он пошел, играя; зашли в этую пустую избу. Одна девочкя с ребенком поглядываеть. И видить, што это ни люди, а черти. Девки пляшуть, а играють ня люди. Та легонечка пробралась к двере и гармониста толкнула. Только они управились из избы — дверь сама запёрлась. Тут закричали девки:
— Ой, ой, нас черти дяруть!
Сбяжались отцы, матери. Стали они дверь ломать — она ни даёцца. Стали дверь ломать — они шумять: «Бока болять!» Стануть потолок подымать — они шумять: «Виски болять!»
Бились, бились — ничево не сделали. До двенадцати часов. Кочата кукарекнули — все замолкли. На утре пошли отцы, матери. Тольки одни кожи на крючкях висять. Потом отцы, матери поплакали, поплакали, эти кожи попрятали (просто по-русски похоронили). Теи уж покойны они стали. Похоронили, помянули.
Объявления
