Аксенов-купец

Аксенов-купец был хороший человек. Поехал товар покупать, заехал к знакомому ночевать. А жулик залез, его [хозяина] зарезал и ножик ему положил в чемодан. Встала горнишная — все ихние порезаны и деньги взяты.

Спрашивают во дворе у горнишной:

— Кто у вас, может, был?

— Был у них знакомый человек, Аксенов-купец. А он когда рано встал, постеснялся их разбудить (что ему нужно ехать), поднялся и уехал. Ну, что, тут допросили эту гор-нишную и кинулись в погон. Поймали Аксенова-купца и стали допрашивать. Тот испугался.

— И сам, — говорит, — не знаю, я ли его зарезал, не я ли... Жена у него любимая спрашивает:

— Аксеня, не ты ли зарезал?

— Право не знаю, может, сонный я зарезал, а не резал я.

— А зачем к тебе ножик попал?

— Дурушка, сама знаешь, у нас такого ножа нет.

— Ну, а как же попал к тебе ножик, может, кто сидел с тобой?

— Не видал никого... Судьи говорят:

— Что ты дурачком притворился, муровишь ?

— Право, сам не знаю.

Осудили его они все-таки на двенадцать лет в каторгу. Прожил Аксенов в каторге шесть лет. Какой резал этих людей, и попался с рукавицей, и осудили его в каторгу. И вот тебе, пригнали туда, сидят разговаривают. Один и говорит:

— Зачем ты попал?

— Ох, зачем попал! Занапрасну! А другой и говорит:

— Никогда не попадешь напрасно!

А этот, третий вступился, новопопавший.

— Ох, — говорит, — не попадешь! Я, — говорит, — порезал людей, а Аксенову-купцу запихнул ножик. Пошел занапрасну, уж шестой год страдает и сам знать не знает за что.

А он со всеми жил так честно, так благородно, всем уважал, Аксенов-купец. И сделалось прочим людям его жалко. И подсвидетельствовали:

— Не раз рассказывал Аксенов-купец и не два говорил людям: «Не знаю, за что попал, я ли, не я ли резал, а ножик у меня в чемодане был в крови. Не знаю, почему он ко мне попал. Сроду я этого ножа у себя ни в доме, ни во дворе не видал».

И вот со стороны люди подсвидетельствовали, донесли начальнику об этой разбойниковой речи. И вдруг собрали опять вновь суд, допросили этого самого разбойника и Аксенова-купца. Осудили его домой. Послали письмо его родным, желает ли жена своего мужа видеть. Жена отписала: «Я бы желала как андела видеть, так и мужа».

Да, предписали ему хоть бы ныне выходить, а он от радости помер, сердце возрадовалось на волю...

 

 


...назад              далее...