Русская старина
(сайт сказок)
Сказочники и сказки Пушкинского района
По записям и наблюдениям во время поездки, летом 1927 г. в окрестности с. Михайловского, б. Опочецкого у., б. Псковской губ.
I
Прасковья Григорьевна Кузнецова, жившая на хуторе Озерки, неграмотная 70-летняя вдова, родом из Вороноча, мать большого семейства. В ее доме обычно рассказывали сказки на праздниках, при сборе гостей.
Старший, отделенный сын ее рассказывал в своей семье сказку О Бове-королевиче, второй сын слыхал много сказок, но сам рассказывает только одну большую сказку Ивашко-медвежье ушко. Этих сказок мне не удалось услышать. Жившие в то время при Прасковье Григорьевне младшие сыновья ее слыхали много сказок, но рассказывать их не умели. Прасковья Григорьевна, под гостеприимным кровом которой я прожил более двух недель, к сожалению, была всегда очень занята по хозяйству, и ее сказки я почти все записывал после того, как их выслушал, на память, без подробностей, без сохранения ее языка и стиля. Каждую записанную таким образом ее сказку я ей прочитывал и просил исправить неверно написанное. Иногда я получал от нее существенные поправки и добавления. Вообще же диктовала сказки она неохотно, тем более что, не будучи привычной рассказчицей и не владея прочным текстом, она не умела задерживать своей речи и делать приостановки, необходимые при записывании. Такие приостановки сбивали ее с толку и сильно мешали правильному, плавному течению ее рассказа. Только две сказки, 1-ю и 2-ю, я записал от нее со слов, с возможной точностью. Для этого 2-ю длинную сказку она мне рассказала два раза. Эта вторая ее сказка (Иван-царевич, Иван-кухаркин и Иван-сучкин), кажется, лучшая из всех мной записанных по древности, художественности языка и всего склада повествования. Эти достоинства текста объясняются личной даровитостью рассказчицы: памятливостью, сообразительностью, чувством красоты и хорошим вкусом. Таким образом, неизвестная сказочница оказалась носительницей прекрасных текстов, которые привлекли ее внимание занимательным содержанием и изящной формой.
Сказки рассказывались в ее семье зимой по вечерам, когда пряли, и во время больших праздников. На эти праздники гостей, родных и знакомых собиралось человек двадцать пять. Сама хозяйка, вероятно, мало рассказывала, да и слушала, наверно, краем уха. Рассказывал у них сказки свояк Петр Григорьевич Брюсов, от которого я записал 10 сказок, и другие опытные рассказчики. Ценятся сказки длинные и сложные. Кузнецова также знает и поет свадебные и другие песни, хотя уже многое забыла.
№ 1. Жених-разбойник. Бытовой рассказ. Ср.: у Афанасьева, № 199; у Смирнова, № 127 (вариант довольно близкий), также № 156а; у Ончукова, № 13; у Зеленина (Пермск. ск.), № 71; у Андреева, 955. Ср. рассказ М. П. Погодина Васильев вечер («Телескоп“, 1831).
№ 2. Иван-царевич, Иван-кухаркин и Иван-сучкин. Своеобразный вариант старой сказки о богатырях, рожденных от вкушения чудесной щуки. Ср.: Афанасьев, №№ 76, 77, 78. Эти сказки сходны с нашей по началу, до эпизода победы героем волшебниц, мстящих за убийство своих „мужьев-змеев.“ Конец — приключение в подземном царстве и выход оттуда с царевнами-красавицами, как в сказке № 71 (настоящего сборника), у Красноженовой, № 18. Наша сказка отличается оригинальным введением, своеобразной комбинацией частей и многими мелкими особенностями во всем ходе повествования. Ср.: у Смирнова, № 183 (с другим концом); у Андреева, 300 В, 301 А; у Карнауховой, №№ 14, 41, 89, 163.
№ 3. Проклятая невеста. Является вариантом первого из демонологических рассказов, записанных Пушкиным: „О святках молодые люди играют игрища...“ (II, 488). Эта легенда основывается на народном веровании, что проклятый или отданный чорту ребенок похищается нечистой силой, которая подменяет его чурбаном, имеющим вид ребенка. Это так называемый „обмен“ — слово, известное в народе как бранное по отношению к слабым и тупым детям. Такой „обмен“ не ест и не пьет (как в варианте Пушкина) или же ест непомерно много, но плохо растет или не растет совсем, не проявляет умственных способностей, отличается вялостью и леностью. Сведущий человек, при известных условиях, может обратить его в прежнее состояние. Само же проклятое дитя, в данном случае девочка, спасается от нечистой силы молодым парнем, который на ней женится. Варианты этой сказки-легенды дают: Афанасьев, № 126а; Ефименко, № 9; Зеленин (Вятск. ск.), № 36; Ончуков, № 70; Садовников, № 35; Соколовы, №№ 28, 124; Сказки и песни Переяславль-Залесского уезда, М. 1922, стр. 76, № 6; Труды Костромского научного общества, вып. XVII, № 76; Андреев, 813 А.
Вариант Пушкина, к сожалению, изложен слишком кратко. Он своеобразен, так как с повествованием о женитьбе на проклятой девице соединяет рассказ об уничтожении „обмена“. Это, кроме пушкинского варианта и нашего, встретилось только у Зеленина и в Сказках Переяславль-Залесского уезда.
№ 4. Марко Богатый. Варианты: Афанасьев, № 173; Смирнов, №№ 50, 148, 189, 309; Андреев, 751 II, 930.
№ 5. Иван Романов. Своеобразный вариант сказки „Счастливое дитя“, с другим началом и особым содержанием. В начале легенда о праведнике, не ходившем в церковь. Ср.: у Смирнова, № 313, довольно близкий вариант; у Афанасьева, № 143; у Ончукова, № 61; для начала ср. Зеленин, (Вятск. ск.), № 93; Андреев, 826, 652.
№ 6. Жених-разбойник. Отрывок сказки, близко напоминающей „Жениха“ Пушкина. Афанасьев, № 200; Азадовский (Русская сказка), № 20; Ончуков, №№ 13, 93, 295; Смирнов, № 344; Андреев, 955. Ср. №№ 9 и 65 (настоящего сборника).
№ 7. На игрище у нечистых. Ср. подобный рассказ у Добровольского, IV, 141, № 1 (с иными подробностями). Также: Архив Г. Геогр. общ., XXXV, 23 (Зеленин. Описание рукописей Архива Г. Геогр. общ., III, 1062. Текст из б. Гдовского уезда).
№ 8. Иванюшка-дуранюшка. Варианты: у Афанасьева, № 87 („Батрак“); у Андреева, 650 А, 1132, 1120, 1653 В.
...назад далее...
Объявления
